Не было печали [= Богиня мести ] - Ю Несбе

— Если б только судьи и присяжные знали, как мало можно доверять показаниям свидетелей в делах о такого рода ограблениях, нам бы ни за что не позволили использовать их в качестве доказательной базы, — сказала Беате. — Иной раз просто диву даешься, что происходит у людей с мозгами, когда они пытаются восстановить события. От испуга они все видят словно через очки, и грабители кажутся им гораздо выше и лучше вооруженными, чем на самом деле. А время? Секунды в их представлении как бы растягиваются. Нашему грабителю на все про все понадобилось чуть более минуты, а фру Брэнне, дама из окошечка, того, что ближе к двери, считает, что он пробыл в банке около пяти минут. А рост его — вовсе не два метра, а всего метр семьдесят восемь. Разумеется, если он не использовал каблуки, что, кстати, вовсе не редкость среди профессионалов.

— Каким образом тебе удалось так точно вычислить рост?

— По видеозаписи. Я отметила его рост на косяке в том кадре, когда он появляется в дверном проеме. Сегодня утром я снова съездила в банк, разметила косяк, сфотографировала, а потом сравнила с исходной картинкой.

— Хм-м… Мы в убойном привыкли, что всякие там замеры производит оперативная группа.

— На самом деле расчет роста преступника по видеозаписи — не такое уж простое дело. В восемьдесят девятом, после ограбления филиала Норвежского банка в Калльбаккене, оперативная группа ошиблась с ростом преступника на целых три сантиметра. Так что я предпочитаю делать замеры сама.

Харри покосился на девушку и хотел было задать вопрос: почему она пошла в полицию. Однако вместо этого он попросил высадить его у замочной мастерской на Вибес-гате. Правда, перед тем как выйти, спросил, обратила ли Беате внимание, что Клементсен не пролил ни единой капли из полной до краев чашки кофе, которую он держал на весу, пока она его допрашивала. Оказалось, что нет.

— Тебе здесь нравится? — поинтересовалась Анна, снова взбираясь на стул.

— Ну-у, — Харри осмотрелся. — Вообще-то местечко не совсем в моем стиле.

— Да и не в моем тоже, — сказала Анна, подхватила сумочку и встала. — Давай переберемся ко мне.

— Я только что взял тебе еще пива, — сказал Харри, кивая на пенящуюся пол-литровую кружку.

— Одной пить так скучно, — скривилась она. — Ладно, Харри, расслабься. Пойдем.

Когда они вышли на улицу, оказалось, что дождь перестал и в воздухе веет приятной прохладой и свежестью.

— Помнишь, как однажды осенью мы заехали с тобой в Маридален? — спросила Анна, на ходу просовывая руку под его локоть.

— Нет, — отозвался Харри.

— Да ладно тебе! Наверняка помнишь! Ну, еще сиденья в твоем убитом «форд-эскорте» ни за что не хотели раскладываться.

Харри криво усмехнулся.

— А-а, покраснел, — с удовлетворением отметила она. — Тогда ты наверняка должен помнить, что мы припарковались и отправились в лес. А помнишь все эти желтые листья, которые служили нам… — она сжала его руку, — …постелью? Огромной золотой постелью. — Со смешком она шутливо ткнула его в бок. — А после мне пришлось помогать тебе и толкать этого монстра — твою тачку, чтобы она завелась. Надеюсь, ты наконец с ней расстался?

— Ну-у, — замялся Харри. — Сейчас она в мастерской. А там посмотрим.

— Ого?! Ты говоришь о ней как о друге, который слег в больницу с чем-то вроде рака. — И прибавила, на этот раз совсем тихо: — Эх, Харри, не стоило тебе тогда так легко сдаваться.

Он не ответил.

— Вот мы и пришли, — сказала она. — Это-то ты, по крайней мере, не забыл? — Они остановились у выкрашенного в синий цвет подъезда дома на Соргенфри-гате.

Харри осторожно высвободил руку.

— Слушай, Анна, — начал он, стараясь не замечать ее предостерегающий взгляд, — завтра рано утром у меня встреча с осведомителями в Отделе грабежей и разбойных нападений.

— Даже не пытайся, — сказала она, отпирая подъезд.

Вспомнив кое о чем, Харри сунул руку во внутренний карман плаща и протянул ей желтый конверт.

— Из мастерской.

— А, ключ. Как все прошло, нормально?

— Парень в приемке долго изучал мои документы. Кроме того, мне пришлось где-то расписаться. Странный субъект. — Харри взглянул на часы и зевнул.

— Просто у них строгие правила, когда речь идет об изготовлении ключей, — торопливо заметила Анна. — Ведь это универсальный ключ — им можно открыть все: подъезд, подвал, квартиру. — Она нервно хихикнула. — Чтобы изготовить один такой запасной ключ, они даже потребовали письменное согласие от моего соседа.

— Надо же. — Качнувшись на каблуках, Харри набрал в легкие побольше воздуху, готовясь попрощаться.

Однако Анна его опередила. При этом в голосе ее прозвучали едва ли не умоляющие нотки:

— Харри, ну всего только чашечку кофе.

Все та же люстра под самым потолком в большой комнате над все тем же столовым гарнитуром. Харри даже казалось, что обои прежде здесь были светлые — белые или, возможно, желтые. Тут он был не вполне уверен. Теперь обои были голубые и сама комната казалась меньше. Быть может, Анна намеренно старалась сократить пространство. Нелегко в одиночку пытаться заполнить собою три комнаты и две большие спальни с потолками в три с половиной метра. Когда-то Анна говорила Харри, что ее бабка тоже жила здесь одна. Однако ей не приходилось проводить дома так много времени — пока могла петь, она моталась со своим знаменитым сопрано по всему свету.

Анна скрылась на кухне, а Харри заглянул в соседнюю комнату. Она была абсолютно пустой, лишь посредине на широко расставленных деревянных ножках стоял гимнастический конь величиной с доброго исландского пони. Сверху красовались две рукоятки. Харри подошел поближе и провел ладонью по гладкой коричневой коже.

— Ты что, занялась гимнастикой? — громко спросил он.

— Это ты о коне? — прокричала с кухни Анна.

— Мне всегда казалось, это мужской снаряд.

— Да, точно. Уверен, Харри, что не будешь пиво?

— Абсолютно уверен, — крикнул он в ответ. — Ну а если серьезно, зачем он тебе?

Услышав ее голос, раздавшийся прямо у него за спиной, Харри вздрогнул от неожиданности.

— А я вообще люблю делать то, что делают мужчины.

Харри обернулся. Она сняла с себя свитер и стояла в дверном проеме, опершись одной рукой на косяк, подбоченясь другой. Харри едва сдержал восхищенное восклицание.

— Я купила его в Гимнастическом союзе Осло. Это будет мой шедевр, вот увидишь. Я устрою инсталляцию, аттракцион. Совсем как «Контакт» — ты его наверняка помнишь.

— Ты имеешь в виду поставленную на стол коробку с занавеской, куда надо просовывать руки? А внутри были спрятаны муляжи рук, которые можно пожимать.

— Или погладить. А еще заигрывать с ними. Или оттолкнуть. Вмонтированные в них термоэлементы постоянно поддерживали температуру тела. В этом и была вся фишка, верно? А народ думал, что просто кто-то прячется под столом. Пойдем-ка, я тебе еще кое-что покажу.